– Да. Засыпай наконец, – недовольно пробурчал он, перекатил ее, как куклу, спиной к себе, обнял, уткнулся носом в волосы, шумно выдохнул и засопел.

И она тоже заснула, с полным ощущением, что шагнула за пределы обычного мира и оказалась в волшебной сказке.

Глава 2

Василина

День, когда страшное существо в человеческом обличье убило маму, Василина помнила очень четко, буквально поминутно. Воспоминания еще долго всплывали снами, особо болезненными оттого, что мама в них была жива.

Василина помнила, как они бежали по коридору к телепорту, как страшно было беспомощно стоять за маминой спиной и смотреть на то, как она защищается и отступает. Как панический ужас перехватывал горло от вида умирающих людей, охранявших их. А вот момент, когда Ирина-Иоанна их перенесла, вторая принцесса не уловила, как и использованное матерью заклинание.

Честно говоря, она вообще переноса не почувствовала. Потому что пыталась помочь истекающему кровью принцу-консорту Святославу, стремительно бледнеющему от потери крови из того, что осталось от правой руки. Она знала, что нужно пережать артерии, и старалась крепко перевязать культю жгутом, свернутым из отодранного рукава его же рубашки. Василина слышала взволнованное дыхание и всхлипы сестер, голос матери и ее противника, но не поднимала головы, потому что было страшно. И не заметила, как вокруг установилась оглушающая тишина.

А когда подняла глаза, чуть не заорала от неожиданности. Впрочем, не она одна. Девушки, совершенно не похожие на ее сестер, но одетые в ту же одежду, совсем забыв про то, что член королевской семьи всегда должен сохранять достоинство, пищали, кричали и плакали сестринскими голосами. Осматривали друг друга, искали зеркала, нашли какое-то маленькое в ящике письменного стола, стоявшего тут же, и рассматривали себя. Попытались выйти из комнаты, но она была закрыта на ключ снаружи.

Василина оглядывала помещение и не могла понять, где они оказались. Явно какой-то старый дом – обветшалые дубовые панели, тяжеловесная лепнина, тусклая люстра, огромный старинный письменный стол, диван, покрытый зеленым сукном, несколько кресел, буфет с бумагами, на столешнице которого стоял кувшин с водой и запыленные стаканы. Это же кабинет, только чей, интересно? Она перевела взгляд на принца-консорта и застыла потрясенно – перед ней лежал совершенно незнакомый человек. Однако вместо руки были все те же кровавые ошметки, пережатые рубашкой.

К горлу подкатила дурнота, комната покачнулась, и принцесса свалилась бы в обморок, если бы не раздавшиеся за дверью мужские голоса.

Девчонки настороженно притихли, и только Маринка судорожно рыдала, обхватив себя за плечи. Она стала еще тоньше, чем была, и теперь выглядела как очень худая темноволосая и светлоглазая девушка с лишь отдаленно напоминающим свое лицом.

Василина еще раз оглядела сестер. Стройная ледяная красавица Ангелина превратилась в полноватую женщину, выглядевшую гораздо старше ее возраста, с широкими плечами и бедрами и совершенно крестьянскими руками. Только спина ее была такой же прямой да подбородок так же вздернут. Новая Ангелина держала на руках всхлипывающую Каролинку – она тоже стала визуально крупнее, глаза и кожа теперь были темными, а чудесные спиральки-кудряшки сменились прямыми тяжелыми волосами. Спортивная Пол стала выше и больше, отчего ее платье болталось где-то в области коленок. А Алинка осталась в очках, но на этом сходство закончилось – она, как и сестры, поменялась на свою полную противоположность.

Хотя, если присмотреться, какое-то сходство между ними прежними и нынешними имелось. Такое могло быть между троюродными родственниками, например.

«Интересно, а как выгляжу я?» – мелькнуло у принцессы в голове, когда в замке уже поворачивался ключ, а девочки, сбившись в кучу, со страхом следили за открывающейся дверью.

И когда вошел он, Василина снова ощутила все прелести предобморочного состояния. Спасло ее только то, что Святослав застонал, и она опустила глаза на раненого. В голове была одна мысль – так не бывает, так не может быть.

Барон Мариан Байдек хмуро осматривал заплаканных и испуганных разновозрастных девиц, сгрудившихся посреди его кабинета как козы перед волком, потом взгляд его переместился на окровавленного мужчину, рядом с которым суетилась еще одна, затягивая на кровоточащей руке повязку. Следующий за Байдеком Симон присвистнул, определенно растерявшись. А барон, поморщившись, тяжелым шагом направился к девице, сидящей около раненого, наклонился, безмолвно поднял ее и переставил, освобождая себе место, и сам занялся раной, бурча что-то про слабых женщин, которые если не умеют, лучше пусть не берутся. И правда, он умело и сильно, не то, что она с ее слабыми ладошками, пережал окровавленный обрубок, будто делал это не первый раз. Кровь сразу перестала идти, и Байдек с силой затянул жгут. Подскочивший Симон тоже начал производить какие-то манипуляции, накачивая Святослава энергией жизни.

А она, оттирая руки от липкой крови подолом платья, во все глаза смотрела на Мариана и не могла оторваться, благо, он был занят отцом. Байдек стал еще шире и мощнее, чем она его запомнила, и каким-то… суровым, что ли, и тяжеловесным. Между бровей появилась складка, синие глаза, ранее спокойные, казались колючими. Медведь заматерел и вошел в свою силу.

Наконец Святослав задышал спокойнее, его лицо порозовело, кровь совершенно остановилась. Виталист снял жгут, и рана даже немного затянулась. Барон с ослабевшим Симоном перенесли мужчину на диван, Мариан достал из буфета стопку тонких полотенец, плеснул на одно воды из графина и вытер руки. Подошел к своему столу и, перед тем как сесть самому, спокойно сказал:

– Присаживайтесь, дамы, извините, что не предложил сделать это сразу. Итак, кто вы такие и как попали в мой кабинет?

Он переводил взгляд с одной сестры на другую, пока они рассаживались по креслам, и терпеливо ждал ответа. Ангелина с достоинством выпрямилась, насколько это вообще было возможно в треснувшем по швам платье, и заговорила:

– Лейтенант…

– Капитан, – прервал он ее, и глаза «крестьянки» гневно вспыхнули, как у той, прошлой Ангелины.

– …капитан Байдек, мы знакомы. Два года назад вы сопровождали мою младшую сестру Василину в поездке на Форелевую заставу.

Он ничего не сказал, даже не поменял выражение лица, а Василинке вдруг стало страшно обидно, что он ее не узнал, даже если она изменилась сильнее, чем старшая сестра. Девушка оглядела себя – вроде руки-ноги того же размера. А вот волосы… принцесса потянула за прядь и расстроено ахнула – остались светлыми, но были гораздо темнее ее прежних и, главное, больше не вились! Как бы увидеть свое лицо?..

Подняв голову, она заметила, что капитан наблюдает за ее манипуляциями, но что за эмоции скрывали эти синие глаза, понять ей не удалось.

– А вы, я полагаю, – сказал барон, дослушав сестру, – ее высочество Ангелина?

– Совершенно верно, – ответила девушка и добавила: – Здесь вся наша семья, кроме мамы.

– И каким образом вы здесь оказались, ваши высочества?

Вот это самообладание! И не поймешь, иронизирует он или спрашивает на полном серьезе. Младшие напряженно таращились на Байдека и молчали. А Ангелина задумалась, и вторая принцесса, глядя на сестру, буквально читала ее мысли. Безопасно ли раскрывать всю информацию, не зная, можно ли доверять этому человеку? Или сделать вид, что это розыгрыш, и сбежать, пока не поздно? Они отлично слышали, как Стрелковский говорил матери, что армия их предала и войска на помощь не придут.

– Ани, – произнесла вторая принцесса мягко, – лейтенант… капитан Байдек честный офицер и безусловно предан нашей семье. Он заслужил доверие, поверь. Расскажи, как все было. Тем более что ты уже назвалась.

Она буквально кожей ощутила, как Мариан повернулся на звук ее голоса и замер.

– Простите, пожалуйста, – попросил он Ангелину, собравшуюся говорить, и позвал: – Симон, посмотри, пожалуйста.